Вы никогда не пройдёте свой путь до конца, если будете останавливаться, чтобы бросить камень в каждую тявкающую собаку.
Вот я и закончила смотреть аниме, которое для меня началось лет шесть назад. Такое странное чувство. Чувство законченности, завершения, но вместе с тем хорошо и уютно. "Каждая встреча - начало расставания", но при этом нет ощущения, что я прощаюсь с этим причудливым районом Икебукуро, который и стоит в центре повествования Durarara!!
Мне всегда нравилось в Дурараре то, что это история отдельных персонажей, которая создаёт в себе жизнь целого района, обретающего своё сознание и начинающего влиять на тех, кто его создаёт. Так и сюжет: множество отдельных точек зрения, мыслей, целей приводят людей в движения, и их пути пересекаются, создавая тот путь, по которому продвигается вперёд сюжет основной. Мне всегда нравилась многолинейность и то, сколько событий происходит сразу, так, что только успеваешь за всем уследить, а потом всё приходит к единой точке, и всё становится ясно. Что, кстати, отличало и Баккано.
В какой-то момент просмотра во мне укоренилась мысль, что Дурарара - она в первую очередь о человечности. О том, что считать "человечностью", и что же делает людей людьми. На этом основан конфликт очень многих персонажей. Шизуо - "монстр", Анри - "паразит", но они так сильно связаны с окружающими их людьми, что это делает их человечнее многих других. Изая, по сути, является самым обычным человеком, но при этом с моральной точки зрения его иногда и человеком назвать сложно, но может, это и делает его таковым? "Монстр" Рури находит свой ответ в Каске, которого с трудом можно сравнить с человеком по его эмоциональному диапазону, но который стремится познать людей, отыгрывая их роли. И в центре всего этого стоят Микадо и Селти.
Эта часть будет даже не столько о персонажах, сколько изложением мыслей, которые крутились в голове по ходу просмотра. читать дальше Микадо - человек самый обычный, который, соприкоснувшись с тем, что стоит вне его понимания, попытался от этой обычности сбежать, и отпустить свою человечность, став наблюдателем. И напротив, Селти - существо, максимально далёкое от человека, но стремящееся вести себя, как люди, тем самым становясь добрее самих людей. И завершающим штрихом - Шинра, который готов отбросить свою человечность ради Любви. Но в итоге все они - люди, даже те, кто нелюди. По-своему милые, по-своему неоднозначные. После этого аниме действительно хочется любить людей во всех их проявлениях. Впрочем, немного не по методу Изаи. Ведь "мир не такой жестокий, как тебе кажется".
Микадо останется для меня одним из самых интересных образов школьников в аниме. Он проходит через множество фаз и проблем, которые вытекают одна из другой. Ещё в первом сезоне он впечатлил тем, что оказался не просто членом Долларов, как полагала я, а их основателем, надо же! Но во втором сезоне из этого вылилось гораздо больше последствий. У Микадо никогда не было магической или физической силы, но в его руках оказалась сила не меньшая - власть над людьми. Над группой, которая преобразовывается, как живой организм, и которая вынуждает Микадо делать выбор - или следовать за ней, или отказаться от своего детища. Что порождает за собой другой выбор - перешагнуть черту "необычного" мира, или остаться в мире повседневности. Микадо - словно воплощение типичного японца, с его ощущением напряженности и определённой судьбы, часть толпы, и этим отчасти обусловлено желание выбиться из неё, страх остаться обычным, ничем не выделяющимся человеком. И вот он падает, глубже, сильнее, делает вещи несвойственные ему, но при этом, самое главное, остаётся собой - трогательным Рюгаминэ Микадо. Сцена, где он сначала протыкает Аобе руку, а потом говорит, что заранее принёс бинты, отражает всего Микадо. Он приходит к выводу, что он не хочет отказываться ни от одного мира, хочет стоять на пограничье, а потом понимает, что для него и "необычное" перестало быть таковым. Но в этом и заключается, наверное, главный вывод его истории: "обычное" и "необычное" - это всего лишь субъективные оценки с позиции смотрящего. Существует лишь "реальность", которую нужно научиться принимать и в которой нужно научиться жить.
Но отдельный разговор - это взаимоотношения Микадо и его друзей, Киды и Анри. Каждый из них запутался в том, что он скрывал, и в итоге попал в ситуацию, когда не мог просто взять и рассказать, но каждым из них двигало одно: создать такое место, куда другие смогли бы вернуться. В первой части я откровенно не понимала Киду, который оставался в стороне, но мне так хотелось за него радоваться, когда он возвратился в Икебукуро, возвратился, чтобы извиниться за старое и начать всё заново, мне хотелось его обнять. И тем больнее было смотреть на то, что стоило ему собраться с силами сделать это, как ему тотчас же пришлось упасть обратно, к старым методам, чтобы вытащить из этой же трясины Микадо. И даже Саки, кстати, начала нравиться гораздо больше, которая, стоило спасть этой пелене изаяпоклонства, стала рассудительной девушкой, которая действительно стремится понять Киду. Анри же прошла свою собственную линию сквозь всё повествования. От твёрдого и отрешённого признания факта "я не человек, я паразит", до сомнений в том, насколько ей хочется такую правду принимать, и в конце - до желания не отдаляться от людей, а раскрыть им эту правду. И о, проблема того, что она боялась признаться в том, что она не человек, что остальные испугаются её, разрешилась гораздо проще, чем она думала. Смогла ли бы она сказать такое же про не-человека Селти, которая от человека ещё дальше, но которую все давно признали и любят? В этом чувствуется нотка понимания того, что иногда себя мы судим гораздо жёстче, чем других, и что вовсе необязательно так делать. Она стыдится того, что когда-то не смогла предотвратить конфликт между друзьями, но теперь хочет и их тоже втянуть в связь человеческих взаимоотношений, что помогли ей, хотят они того или нет. Анри - совершенно прекрасная девочка Линия трёх главных героев причиняла боль тем, как они падали всё ниже и ниже как раз из-за того, что желали добра друг другу, но прекрасно то, что они сумели из этого выпутаться и встретиться снова как друзья.
Другим образом, зацепившим меня при всём моём неоднозначном отношении к нему, был, конечно же, Изая. И интересен он был для меня тем, насколько на грани произведение держало его образ на протяжении всего повествования. Его позиция любви к людям вполне ясна - это позиция зрителя, учёного, который любит все грани людей: и хорошие, и плохие, и приятные для людей, и нелицеприятные. И вся жизнь Изаи лежит на карте этого наблюдения. Вполне ясно и то, что именно это и отдаляет его от людей и приводит к одиночеству. Но вопрос в том, насколько доставляет ему неудобства это одиночество, когда его даже Намиэ отшивает на предложение поесть вместе набэ? Доставляет ли это ему какой-либо дискомфорт? Когда Изая собирает свою команду "Дрэгон Зомби" и в качестве знакомства предлагает поесть набэ - это компенсация за подкол жизни в прошлом или его смех над самим собой? Хотя я искренне смеялась с серии, где он весь день в больнице ждал убийц, а никто к нему не приходил Двойное ли у него дно, тройное? Это как момент, когда Изая даёт три версии, почему он попросил Селти защитить своих сестёр, и так и остаётся непонятным, какая из них была правдива. Но то, что отстранением Изаи от людей руководил в том числе и страх настоящей боли, которую можно познать, общаясь с людьми и дорожа ими, вполне ясно. В этом и состоит он - умный, расчётливый трус. И эта трусость и давала нам ответ: в ней и состояла человечность Изая, который, несмотря на всё, всё же был обычным человеком. Одним из тех, кого он так любил.
Противоположность Изаи, безусловно, Шизуо, и хотя был момент, когда их противостояние отошло для меня на другой план, в конце оно снова выводится на первый. Для Изаи Шизуо - олицетворение всего того, что ему чуждо, что, на его взгляд, противоречит и угрожает всему человеческому, и как он по жизни играет в вершителя судеб, так и здесь он чуть ли не берёт на себя роль мессии-спасителя. Ну и конечно, они друг друга просто бесят. Победа Шизуо, человека, который обладает характеристиками не-человека физически, но который не отстраняется, а окружает себя людьми - правильное решение этого конфликта. Ещё досмотрев аниме я думала о том, что теперь для Изаи ключевым станет признание своего поражения, и я даже была удивлена, узнав, что в постканоне так и есть. А на Шизуо же, который окружает себя друзьями по ходу повествования, было не менее приятно смотреть: и Аканэ, и Ворона начинают с того, что хотят его убить, но это желание построено не на отторжении, а наоборот, на признании, уважении и желании превзойти. Ворона констатирует то, что и является самым важным для Шизуо: он человек, и его существовании - не то, что не имеет отношения к этому миру, а то, что демонстрирует то, насколько сильным может стать человек. Её поиск цели, которая одновременно бы дала ей, когда-то потерявший направление, ответ тоже закончился успешно. И это тоже замечательно.
И пока мы говорим про Изаю и Шизуо: мне очень нравится, как в Дурараре представлены совершенно разные виды сиблинговых отношений: Шизуо и Каска, которые заботятся друг о друге на протяжении лет, Изая и его сёстры, которым друг на друга всё равно, и Аоба и его брат, которые друг друга ненавидят. Ещё один фрагмент той многогранности, того кубик-рубика,который представляет из себя маленькое человеческое общество, отражённое в Дурараре.
Интересно наблюдение про то, что может, Шизуо и Изая могли бы стать друзьями, если бы у них был такой медиатор, каким Анри стала для Киды и Микадо. Но жизнь есть жизнь, и этого не произошло и уже не произойдёт. Но то, что Шинра никак не мог быть этим медиатором - это очевидно. Дружба Изаи и Шинры - это отдельно любопытная вещь: два странных, нетипичных человека, которые отклоняются от человеческой морали и которые подружились, потому что между собой их ничего не связывало, и оба признавали право друг друга на эту свободу. Обещание Изаи защитить Шинру после того, как тот подставился из-за него - один из самых нетипичных для Изаи моментов, грань, которая показывается в нём редко, но не меньшее это говорит и о Шинре, который подставился просто потому, что ему было всё равно на то, чем дорожат люди. Шинра поглощён своей любовью, и мне очень нравится в нём то, что он признаёт, что для него первична эгоистичная сторона любви - быть рядом с любимой хочется сильнее, чем просто желать для него добра. Но эгоистичность этой любви не делает эту любовь ложной, напротив, она делает её более истинной в своей честности. И силы этой любви, невероятной любви между человеком и дуллаханом хватает, чтобы привязать даже Селти к этому миру. Селти - не просто часть конфликта, Селти - его центр, часть другого мира, который неотвратимо влиял на всё. И не только на Микадо: можно сказать, что Селти, повлияв на Шинру, Сейджи, и других, связанных с головой, запустила цепочку изменений, которая протянулась от людей, кто познакомился с ней раньше всего. Поэтому желание Селти всё исправить, стереть и уйти из Икебукуро, которое она принимает на основании логики, вполне понятно. Но своё финальное решение она принимает не на основании логики, а на основании чувств - мгновенно, спонтанно, ломая маску, которую так пыталась создать (и сквозь которую Шинра, знавший её лучше всех и верящий в неё, увидел сразу). Решение делать не то, что нужно, а то, что хочется. Потому что нет этого "нужно", нет нужды разделять один мир и другой, и нет "обычного" и "необычного", как сказал Микадо. Есть лишь реальность,которая иногда может показаться нам безумной.
На самом деле мне были интересны куда больше персонажей, чем я успела описать в этом посте, потому что, как я уже сказала, в Дурараре был представлен не просто каст, а город и люди, которые в нём живут. Мне понравились и Аоба, похожий на Изаю, но ненавидящий его, и Кудзираги, мечтающая о человеческих чувствах, и поэтому ревнующая к ним, и Майру и Курури, стремящиеся соединить в себе все стороны, которыми может обладать человек, и Каска, отстранившийся от эмоций, но примеряющий на себя маски, чтобы понять их, и Акабаяши, сбежавший от ночного кошмара и влюбившийся в него, а после по-доброму опекающий Анри, которой выпало наследовать его последствия, и верящий в своего сына Шинген, дергающий за ниточки, и многие другие. Также в Дурараре было множество арок, ситуаций, каждая из которых несла в себе что-то своё и о которых можно говорить ещё долго. Потому что все они представляли какую-то грань "ненормального", и в то же время "нормального" - человеческого. А человек - существо, о котором можно говорить долго.
Так и Дурарара когда-то казалась необычной, когда-то казалась безумной, но утянула меня с головой в вихрь своих переплетений и не отпускала. Эта история закончилась, но я думаю, любовь к ней, яркой, драйвовой, но при этом очень многогранной и таящей немало пищи для размышления, будет жива ещё долго. Аниме в конце сильно проседало по графике, но это не испортило сути того, что происходило на экране. И теперь у меня есть стойкое желание добраться до ранобэ. Когда пройдёт немного времени. Когда захочется снова вернуться в уже ставшим родным Икебукуро.
